Сегодня в Анадыре праздник молодого оленя – «Кильвей».
Когда-то так назвался праздник сброшенных оленьих рогов, которые собирали в течение года и возили с собой во время кочевок. Если рогов становилось слишком много, то во время очередной стоянки их складывали в большую кучу, и начинался праздник. С противоположной от входа стороны яранги разводили костер. Доставали семейных охранителей «тайнгыквыт», в число которых входили черепа хищников и птиц, антроморфные деревянные фигурки, необычные камешки. Их развешивали на рогах и деревянных сучьях, которые также укладывали в кучу с рогами. Всех охранителй «кормили» кусочками сала и мяса. Приносили многократные жертвоприношения сторонам света и духам местности. Богатые оленеводы справляли такой праздник несколько раз в году, а те, кто имел мало оленей, раз-два в год. При этом самым подходящим сезоном считалась весна.
Праздник сохранился до нынешних пор, хотя в советское время постепенно стал ассоциироваться с завершением отела северных оленей, который тоже происходит весной. Но обряд складывания рогов и разжигания костра остался. В Анадыре «Кильвей» празднуют ежегодно. Для этого обязательно ставят ярангу, рядом – несколько рогов и костер. На празднике выступают фольклорные коллективы, обязательно проводят массовые состязания по национальным видам спорта. Чукотские хозяйки приглашают всех желающих пить чай и вкусить национальные блюда из оленины, мяса морского зверя и рыбы. Можно отдать свой голос за лучшую хозяйку, и та побеждает в конкурсе.
Когда празднуют «Кильвей», я вспоминаю наше посещение одной из оленеводческих бригад в Колючинской губе в 2003 году. Мои полевые работы обычно проходят на морском побережье, и я почти не сталкиваюсь с оленеводами. Но в том году я наконец-то купил для работы старенькую «Казанку» и подвесную 25-сильную «Ямаху». Мы с Андреем Голубем обкатывали эту технику в ходе учетов морских птиц вдоль побережья. Одной из задач было обследование Колючинской губы в период линьки уток. Предполагалось, что здесь находятся линные скопления редкой сибирской гаги. Сразу скажу, что их мы не нашли, хотя потратили три недели и облазили на «Казанке» всю губу вдоль и поперек. Вероятно, и не линяют тут сибирские гаги...
В один из сентябрьских дней на подходе к мысу Рыркален мы заметили купола яранг и странную черную полосу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась оленьим стадом. Олени паслись прямо среди яранг. Это была бригада ныне покойного Володи Етууля. Фамилия его в переводе означает «облако». Хозяева встретили нас радушно и на славу угостили олениной. Недавно они забивали оленей для еды и летней одежды, поэтому стадо и оказалось прямо в стойбище.
Быт оленеводов нынче почти не отличается от того, каким он был сто или двести лет назад. Любые попытки модернизировать оленеводство на Чукотке заканчивались крахом. Внедрение передвижных жилых комплексов в 1970-80-х гг. оказалось дурацкой выдумкой. Лучше яранг из оленьих шкур кочевого жилья так и не придумали.
Вот мы в «чоттагине» (внешнем помещении) яранги Номро. Его нынче тоже не в живых. Но его жена Наташа до сих пор кочует в тундре. Вот она варит оленину на слабом огне, постоянно подкладывая в костер струганные щепки и веточки. Дерево в тундре дефицит и его экономят даже при приготовлении пищи. Хозяин сидит в «красном углу» яранги, где подвешен внутренний спальный полог из оленьих шкур. Сейчас полог проветривается. Вдоль стен яранги висят куски оленьего мяса, которые постепенно подвяливаются и коптятся в дыму от костра. Скоро они превратятся во вкуснейшую еду «кыкватоль». Главный шест яранги обвит побегами кустарника. Это делают во время праздников. На шесту висит и «ярар» - бубен, который хозяин использовал для песнопений и камланий во время праздника. Жаль, мы опоздали на сам забой и праздничное действо.
Казалось бы оленеводы всегда обеспечены пищей – своими оленями. Но это далеко не так. Нельзя забивать оленей больше, чем положено, иначе воспроизводство стада нарушится, и число оленей будет сокращаться. Сколько и каких конкретно оленей нужно забить определяют самые опытные, старейшие жители стойбища. Если стадо маленькое, то оленеводы живут впроголодь и не гнушаются любой возможностью расширить и разнообразить свой рацион. Летом обязательно заготавливают рыбу.
Вот она, юкола, вялится на вешалах.
Особенные проблемы со сладким – сахаром и конфетами. Их очень не хватает детям. Правда, сахар здесь всегда будет в дефиците. Потому что бражку никто не отменял. Когда мы зашли в стойбище после обхода глубинных районов Колючинской губы, внезапный южак разогнал сильную волну, и мы не могли трое суток выскочить на «Казанке» за мыс Рыркален. Ночевали мы в пологе у Вовы Етууля и его жены. Несмотря на то, что у нас кончилось курево и продукты, гостеприимные хозяева взяли нас на довольствие, а на второй день даже предложили слабенькую суточную бражку, поставленную в нашу честь. От бражки мы, привыкшие к сорокаградусному продукту, отказались, а потом долго слушали несвязные рассказы захмелевшей жены Етууля о суровой жизни оленеводов...
Лакомство юного оленевода - "паткавкав" - дословно, "вареный хлеб". Раньше тесто варили в кипящей воде. Нынче - в кипящем масле.
Перед окончательным выездом с губы мы собрали все имеющиеся в наличии сладости, а также сгущенку и другие консервы, которые оставались на нашей временной базе на островах Серых Гусей, и привезли их в стойбище. А зимой Андрей закупил набор толстых цыганских иголок и выслал Наташе Номро в Нешкан. Это тоже дефицит в тундре, необходимый для пошива одежды из шкур.
Зимой оленеводы перегоняют стада подальше от морского берега. В континентальных районах снег мягкий и позволяет оленям копытить ягель. Весь скарб и разобранные яранги перевозят на больших оленьих нартах. Детей тоже везут на специальных детских нартах, которые укрываются снаружи оленьими шкурами. Здесь на фото будущий оленевод сидит как раз на таких нартах. Шкур на них нет, и хорошо виден каркас, сооруженный из гибких ветвей кустарника.
Такова жизнь кочевников Чукотки в 21 веке. С праздником молодого оленя всех читателей!
