Дебаты тут прокатились по поводу школьной формы, и я слегка ощутила жим-жим. Школа для Елисея уже выбрана (еще до его рождения), школа эта экспериментальная, так и называется - ЭУК: Экспериментальный Учебный Комплекс. Это не частная гимназия, но и не СОШ, и как у них будет с формой, если ее таки введут - я понятия не имею.
Но я против, да. Категорически. Некоторые особо одаренные дети из числа моих знакомых уже в два года закатывали скандал, если им казалось, что штаны не сочетаются с курткой. И таких детей немало. Вот их - в обязаловку, которая им претит? Это было возможно в моем детстве, но теперь, когда повсеместно родители у трехлеток спрашивают их мнение по поводу расцветки и кроя, прежде чем купить им зимний комбинезон - это как? Не, это не пройдет.
Да и главное - зачем? Чего-то там пиздоголовая чиновница лепетала про социальное неравенство - я не пойму, у нее часы на двадцать лет отстают, или что? Какая сейчас разница, кто как одет - если у нас на детских площадках давно айфоны прописались, причем не мамашины, а лично детские? "Бред какой-то" (с).
Но самое главное не в этом, собственно. Меня начинает просто физически тошнить, когда я представляю себе Елисея в школьной форме (не, не советскую я представляю, а современную). Может, дело в том, что я лишь три месяца продержалась в конторе, где был введен дресс-код: я физически не могла работать в классическом варианте одежды, хотя - парадокс, да - моему типу внешности идет именно классика, я ее нежно люблю и постоянно в нее скатываюсь, но работать мне остро необходимо в джинсах и кедах, которые мне не идут. Не знаю, почему. Тут нет принципа свободы, скорее правит бал принцип элементарного удобства: туфли я всегда снимала под столом, а строгие юбки по возможности расстегивала. И меня очень отвлекал от мыслительного процесса тот факт, что я не могу усесться на собственную ногу, или там развалиться в стуле, будто я мужик с опухолью яичек размером с собачью голову. В общем, мне нужна свобода тела для работы ума. И не одной мне, думаю (да, и язык я тоже вытаскиваю, поднимаю вверх и зажимаю губами - когда текст прет, бггг. Но это, конечно,только в одиночестве). Вот как всех таких загнать в безусловно красивые, но не очень удобные рубашки, брюки, жилетки и туфли?
Вам шашечки или ехать, блеать?!
Однако! Я крайне трепетно отношусь к детской форме для занятий. Да, пусть мы не нашли добок нужного размера и младенец занимается в кимоно - это неважно. Кимоно - весьма жаркий костюмчик, а уж когда на него надевают защиту, то младенец потеет, как в бане. Да, безусловно, куда удобнее и легче было бы в футболке и легких спортивных штанах.
Но - фиг. Форма - святое.
Можно прийти пару раз в физкультурной форме, если ты зашел просто попробовать, но серьезно работать в разномастной одежке? Как можно вообще мысль такую допускать?! Форма - это не кусок жесткого хлопка, это почти живое существо, которое нужно холить и лелеять; стирать ее желательно собственноручно и исключительно в тазике, бережно отжимать, но ни в коем случае не выкручивать; форма - это не одежда, форма - это декларация намерений, это зеленая дверь в белой стене, это врата в себя. И за неуважительное отношение к форме вполне даже можно и по щщам дать, да. Ибо нефиг. И уж конечно, ни в коем случае нельзя отдавать первую форму младшим товарищам, даже если ты из нее вырастаешь через полгода. Хранить ее следует по возможности вечно, а ежели нет - то просто всегда.
И вот откуда - подумала я - у меня такие двойные стандарты? И там и там вроде формьная одежка, которая не играет никакой роли, в сущности.
Но потом я поняла: когда мне было тринадцать, мне крайне важно было заявить о себе посредством косухи и морды Кинчева на животе. Мне не нужна была декларация намерений среди своих, которых против моей воли сделали "своими". Не то чтобы я протестовала, у нас был хороших дружный класс. Но мне нужно было найти по-настоящему своих, и этот сигнал был самым простым.
А когда я приходила в раздевалку и видела там таких же, как я, тех, с кем мы держимся за одну палку - мне не нужно было уже ничего лишнего. Черные лосины, черный купальник, белые балетки - вот мы, 30 одинаковых девочек, каждая из нас знает, зачем она тут, и каждая ныряет в эту темную шкурку, чтобы выйти и показать настоящую себя. Не свои увлечения, не свои мысли, не свои дружеские связи - себя.
Форма - это почти голое тело. Вот мы, одинаковые, нас 10, 20, 150 - мы легко сольемся в единое многорукое, многоногое, многоголовое существо - и так же легко распадемся на индивидуальности, и каждый из нас блеснет, ежели будет возможность, умение и желание.
И это будет принято, ибо будет единство.
Мы всего-то человечки, слабые - особенно дети - нам порою нужен этот маркер "своих", как зебрам в стааде, которые не пустят к себе антилопу, но рванут ото льва все вместе.
Именно поэтому форма - святое. Да.
Но в школе? Помилуй Будда, разве кто-то заставляет носить одинаковую одежду и врачей и бухгалтеров? И переводчиков и футболистов? И военных и продавцов?
Для детей форма - первый маркер клановости. Так должно быть.
Класс, школа - клан? Да нахуй нужен такой клан, где с тобой в одной телеге хуй знает кто - те, кто тебя никогда не поймет, не почувствует; враги, недруги, друзья и любимые - все одного цвета.
Да нахуй надо.
И еще: форма - привилегия. Далее понятно, да?
