О творцах мифов, воспитании стражей и нравственной цензуре
В последнее время наблюдаю за возрождением разговоров о необходимости хоть как-то регулировать сеть Интернет. Речь идет либо о принятии каких-то нормативных ограничений, либо о внесении некоторых ресурсов в «черные списки» и блокировании. Я и сам неоднократно задавался таким вопросом, и руководству страны его озвучивал в той или иной форме на пресс-конференциях и форумах, когда речь шла о разжигании межнациональной розни, экстремизме и нарушении закона.
В последние месяцы участились случаи, когда те или иные ресурсы блокируются Роскомнадзором. Кого-то наказывают за пропаганду подростковой наркомании, кого-то – за педофилию, кого-то – за экстремизм, а кого-то, может быть, и за «неугодность режиму». Честно говоря, сам примеров последнего варианта не знаю, но критики данной инициативы приводят именно такой аргумент: что ограничения в Интернете позволят властям блокировать «несогласных» под любыми предлогами. Хотя, с каждым днем начинаешь убеждаться, что все эти «несогласные» – сплошная фикция. Но сейчас речь не об этом.
На прошлой неделе я участвовал в одном форуме в Пятигорске, где презентовали проект «МедиаГвардия», который позволяет без труда обнаруживать экстремистские или противоправные сетевые ресурсы. После получения соответствующей информации модераторы направляют ее в соответствующие инстанции, которые уполномочены решать такие вопросы. Приводилась солидная статистика по закрытию в Москве и по стране ресурсов с пропагандой наркомании, подросткового суицида, педофилии и другими нарушениями закона.
Право выбора
Одни считают, что не нужно ничего регулировать, не нужно залезать людям в душу в сапогах: пусть, дескать, у каждого будет право выбора.
Если есть сообщество любителей рассуждать в ярких тонах о бессмысленности жизни или последних предсмертных мгновениях человека, то пускай так и будет. А вступать в него или нет – пусть каждый сам для себя решает. Если есть группа в соцсетях, где выкладываются видеоролики с пропагандой насилия, то пусть так и будет. Сознательный человек сам решит, нужно ему туда заходить или нет.
Об инициаторах какого-то регулирования Сети сторонники невмешательства выражаются словами Достоевского: «у них ведь всякой мерзости гражданское оправдание есть». По их мнению, любое участие государства в качестве регулировщика в виртуальной жизни приведет к давлению на свободу слова и информации, и Сеть перестанет быть площадкой для всех голосов гражданского общества.
Иными словами, они не хотят получать дозированную и прошедшую государственного цензора информацию за свои кровные деньги (речь идет о бюджетном финансировании данных нововведений, а провайдерам юзер и так уже платит из собственного кармана без государственного посредничества).
Censura morum
Другие считают, что государство обязано как-то выстроить свою работу в этом направлении, ограничить пропаганду противозаконных или безнравственных действий в паутине. Звучат мнения (особенно из уст старшего поколения или представителей традиционных конфессий), что в Сети часто попадаются ресурсы, где под невинной оболочкой заложены формулы морального или физического разложения.
Справедливости ради отмечу, что если подходить именно с позиции нравственности и духовности, то цензуру в первую очередь стоило бы вводить на федеральном ТВ, которое в погоне за рейтингом и в поисках сенсаций уже давно перешагнуло за все мыслимые рамки пропагандиста наркомании, агрессии, алкоголизма, розни всех мастей. Такое ощущение, что у него только одна миссия – генерация идиотов.
ТВ у нас стало эталоном низкопробной картинности и безвкусицы. Тут дело не только в отсутствии смысла и качества за оберткой. Многие его уже не могут просто смотреть в кругу всей семьи (я точно не могу себе позволить такую роскошь). Если Бжезинскому опять захочется порассуждать о «затяжном нездоровье» России, то без угрызения совести винить в этом можно будет наше ТВ. Нынешнему подрастающему поколению сложно в этом цунами телеэфира выжить и вырасти нормальными членами общества. Хоть это и далеко не основная причина бегства молодежи в Интернет, но, думаю, и не последняя.
Однако вернемся к сторонникам ограничений и регулирования. Одни из них (большинство) ратуют за ограничение ресурсов с пропагандой пагубных привычек, с призывами к радикальной экстремисткой или террористической деятельности. Другие же (меньшинство) – за полный запрет таких ресурсов.
Все новое – это хорошо забытое старое
Надо отметить, что мнение о необходимости существования своеобразной цензуры в отношении получаемой молодежью информации не ново. Еще в Древней Греции Сократ с Платоном отмечали, что «имея дело с детьми, мы к мифам прибегаем раньше, чем к гимнастическим упражнениям» и что их содержание нужно контролировать.
Платон считал, что, поскольку воспитание детей и их будущее мировоззрение полностью зависит от направленности мифов, которые им с детства рассказываются взрослыми, то к отбору мифов для детей нужно подходить с большой осторожностью и вниманием. Если в мифах будут преобладать плохие примеры для подражания и проповедоваться ценности, которые обществом не приветствуются, то в будущем модель поведения этих детей тоже может быть антиобщественной, антигосударственной.
«Разве можем мы так легко допустить, чтобы дети слушали и воспринимали душой какие попало мифы, выдуманные кем попало и большей частью противоречащие тем мнениям, которые, как мы считаем, должны быть у них, когда они повзрослеют?», – таким вопросом задался философ. Соответственно, надо предъявлять строгие требования и к качеству рассказываемых детям мифов, и к самим рассказчикам. Если родитель или воспитатель желает воспитуемому добра и хочет вырастить полезного обществу и государству «стража».
Согласно Платону (и его учителю Сократу) мифы должны придумываться и писаться «поэтами», а обществом управлять должны правители, но последние должны требовать от первых придерживаться «добродетели» в своих произведениях.
«Прежде всего, нам, вероятно, надо смотреть за творцами мифов», – пишет Платон. «Если их произведение хорошо, мы допустим его, если же нет – отвергнем. Мы уговорим воспитательниц и матерей рассказывать детям лишь признанные мифы, чтобы с их помощью формировать души детей скорее, чем их тела – руками. А большинство мифов, которые они теперь рассказывают, надо отбросить». Говоря современным языком, нужно ставить под жесткий контроль производителей, распространителей и ретрансляторов контента.
С одной стороны, Сократ и Платон выступают за то, чтобы государство регулировало сферу гражданского и духовно-нравственного (мусического) воспитания детей и молодежи. Но, с другой стороны, при этом отмечают, что «не дело основателей самим творить мифы – им достаточно знать, какими должны быть основные черты поэтического творчества, и не допускать их искажения».
То есть, должна быть узкая специализация и каждый должен заниматься своим трудом. Государство не должно заниматься контентом, но должно знать, каким характеристикам и качествам он должен отвечать, и требовать беспрекословного следования каким-то принятым им «правилам игры» от производителей массовых телепродуктов.
И еще, только это уже не из «Государства», а из «Законов»: «Будь я законодатель, я попытался бы принудить поэтов и вообще всех в государстве именно так: чуть ли не самое большое наказание назначил бы я тому, кто стал бы в стране выражать мнение, будто существуют какие-то люди, жизнь которых приятна, хотя они и дурны, и будто полезным и выгодным является одно, а справедливым – другое…».
Такое ощущение, что все это писалось сегодня и про российскую действительность. Можно еще много цитат и речей из «диалогов» привести, которые абсолютно не утратили свою актуальность и применимость к сегодняшним реалиям, но ограничимся и этими.
Самое интересное и обидное в российских реалиях – то, что критиковать наши СМИ или новые медиа за пропаганду западных ценностей среди российской молодежи тоже как-то нельзя. Наше копирование и пропаганда Запада столь парадоксальны, что там, где у них из молодежи формируются хозяева своих судеб и карьер, у нас вырастают сплошные иждивенцы и нахлебники. Какие «стражи» и граждане получатся из тех, кто вырастет на этой культурно-интеллектуальной диете нашего телеэфира, иногда даже думать страшно.
А в остальном мире
В Германии давно действует договор между землями и Федерацией о защите молодежи от вредного влияния СМИ. Еще с 1954 года в Германии существует Федеральное ведомство по проверке материалов, вредных для молодежи. Решения о вреде того или иного СМИ и медиапродукта выносит Совет, куда помимо руководителя Федерального ведомства входят еще 8 членов от общественно-значимых групп и 3 члена от федеральных земель.
Члены Совета от общественно-значимых групп назначаются федеральным Министерством по делам семьи, престарелых, женщин и молодежи из числа представителей искусства, литературы, книготорговли, издателей, учредителей независимых организаций, занимающихся помощью молодежи, учредителей государственных организаций, занимающихся помощью молодежи, учителей и церкви.
С 1997 года в Германии существует и так называемый ДСКМ – орган добровольного самоконтроля в сфере мультимедиа, в функции которого входит «недопущение распространения антизаконных, вредных для молодежи материалов в онлайн-службах». Для этого была создана отдельная организация, которая информирует пользователей онлайн-служб об ответственном обращении с мультимедиа в онлайн-системах.
В Италии тоже существует отдельный закон, который вводит жесткие правила для вещателей и запрещает им показывать передачи, наносящие вред психическому и нравственному развитию.
Казахстанская концепция государственной молодежной политики исходит из принципа, что культ жестокости и насилия, который может пропагандироваться в современных СМИ (в особенности в электронных и сетевых) оказывает массированное давление на «психологическое состояние молодежи, формирует соответствующие модели поведения и стереотипы восприятия жизни».
Ограничение такого рода пропаганды (культа силы, рекламы сигарет и спиртных напитков) в национальных средствах массовых информации объявлено одной из первоочередных задач государственной молодежной политики в борьбе за духовное и физическое оздоровление молодого поколения.
И даже Япония, которая нам кажется оплотом вседозволенности и распущенности в сфере электронных СМИ, пытается вести работу с различными корпорациями с целью «ограничения доступа молодежи к нежелательным материалам в СМИ и Интернете». Например, в Японии провайдеров Интернет-услуг обязывают гарантировать удаление вредной информации или блокировку доступа к ней детей. Владельцы веб-сайтов, которые будут сочтены вредными для несовершеннолетних, в рамках законодательства Японии обязаны предпринять один из следующих шагов:
Ограничить доступ к сайту для тех, кто не достиг совершеннолетия.
Создать систему фильтрации контента, которая бы помешала детям получить доступ к вредной информации
Полностью удалить вредную информацию.
Интересно при этом отметить, что, несмотря на разногласия в отношении таких нововведений даже в Либерально-демократической партии Японии, которая инициирует ужесточение законодательства в этой сфере, в ходе национального опроса, проведённого секретариатом кабинета министров, 90.9 % респондентов благоприятно отнеслись к регулированию «вредной» информации в Интернете.
О времена! О нравы!
Сократ, в итоге, поплатился своей жизнью за «введение новых божеств и за развращение молодежи в новом духе». У Диогена Лаэртского приводится такой текст обвинения: «Это обвинение написал и клятвенно засвидетельствовал Мелет, сын Мелета, пифеец из дома Питтос, против Сократа, сына Софрониска из дома Алопеки. Сократ обвиняется в том, что он не признает богов, которых признает город, и вводит других, новых богов. Обвиняется он и в развращении молодежи. Требуемое наказание – смерть». По мнению большинства историков, на самом суде присяжных обвинение строилось именно на том, что Сократ развращает молодежь.
Если смотреть на это совсем поверхностно, кто-то может сразу провести параллели с нынешним «инакомыслием». Но если смотреть на это не с точки зрения позиции властей полиса и оппозиции (или консерватизма и прогресса), а сквозь призму предмета их разногласий, Сократ как раз таки был сторонником дозирования информации для молодежи и моральным цензором. О чем свидетельствуют и Платоновские призывы к присмотру за «творцами мифов» и воспитанию достойных «стражей».
Сократу приписывается такое изречение: «Нынешняя молодежь привыкла к роскоши, она отличается дурными манерами, презирает авторитеты, не уважает старших, дети спорят со взрослыми, жадно глотают пищу, изводят учителей».
Нынешние критики ограждения молодежи от вредоносных сетевых ресурсов и какого-либо государственного вмешательства в Интернете за такой спич сразу же попросили бы спасти их от смертельного передоза нотациями.
Обычно говорят о цикличности истории, о том, что все повторяется. Но тут совсем иная ситуация. Сократа судили за то, что он сделал знание, доступное только избранным, всеобщим достоянием и предлагал решать за детей и молодежь, что им давать в качестве знаний и примеров для подражания. За свои идеалы он пошел до конца, хотя мог бы и избежать этой участи.
Прошло столько тысячелетий, и сегодня складывается ровно обратная ситуация. Если бы у нас было много шума вокруг нынешней кабинетной близорукости чиновников (с попустительства которых молодежь и разлагается через ТВ и иные СМИ) в случаях, когда речь идет о воспитании достойных граждан и членов общества, это можно было легко понять и принять. Таких критиков стоило бы поддержать, помогая им преодолевать коммуникационные барьеры между властью и обществом и давать периодически «подзатыльники» «властителям дум» из национальных телеканалов, которые учат подрастающее поколение сбору чужого урожая, экономии своих мозгов, упованию на других и слепому поклонению всему чужому.
Но речь ведь идет о другом: об ограждении нашей молодежи от заведомо вредоносного контента, и сторонники этого подхода ближе к моралисту Сократу, чем инакомыслящие, видящие в таких методах только борьбу с инакомыслием.
Конечно, есть и такой риск, что потом развернут эту борьбу с вредоносным контентом и в направлении блокирования политических оппонентов. Вот тогда пусть и реагирует широкая общественность, юзеры новых медиа и социальных сетей.
P.S.
В конце опять вспоминаются слова с грозненского заседания философского кружка Алексея Чадаева «New Cave» о том, что «если твоих детей воспитывает твой враг, то ты проиграл, еще не начав войну, и даже выиграв ее». Я приводил эти слова на «Кавказской политике» в контексте совершенно иной темы, когда речь шла об исключении борьбы из олимпийской программы и битве матриархата с патриархатом.
Но здесь они еще более уместны. Нам бы в этих спорах о форме и обертке не проиграть борьбу за содержание, если она уже не проиграна? Ведь еще Аристотель говорил, что все, кто задумывался об искусстве управления, приходили к выводу, что судьбы империй зависят от должного воспитания подрастающего поколения. И если судьба России зависит от нынешнего воспитания, то она явно не сахар.
Оригинал статьи тут
Posted via LiveJournal app for iPad.
