«Я считаю, что должен на себе показывать то, чему учу ребят».
1209 просмотров
Александр Рябчук – молодой преподаватель из Ростова-на-Дону. Он сходил на протестные акции 23 и 31 января. После этого его уволили из школы, где он проработал семь лет, а в квартиру к жене и дочери в семь утра ворвались восемь сотрудников ОМОНа. Адвокат Рябчука предполагает, что за него решил взяться Центр «Э».
Подробнее о том, как из «учителя года» он превратился в новую цель ростовской полиции, Александр рассказал TJ.
Расскажите о своей работе в школе.
Во вторую школу – частную – я устроился буквально за несколько дней до 23 января. А в одиннадцатом лицее я работал семь лет, вообще в образовании – с 2010 года. В 2014 году я стал победителем городского этапа и лауреатом областного конкурса в номинации «Педагогический дебют». А в прошлом году победил в конкурсе «Учитель года» Ростова-на-Дону.
Мне нравится моя работа, и в ней были достижения. Как меня пытались потом убедить, достижений и новых должностей будет гораздо больше, если я перестану посещать «прогулки» и удалю свои видео о них из соцсетей.
До 2021 года вы ходили на митинги?
Я был на акции «Он вам не Димон» после расследования Навального, у нас её согласовали. Но тогда соцсети не мониторились. Когда на выборах убрали графу «против всех», я написал на бюллетене «Все воры» и выложил во «ВКонтакте» – мне ничего за это не было. А в последнее время руководство стало мониторить всё, что происходит в наших соцсетях, и люди занимаются самоцензурой.
Перед тем, как вы пошли на акцию 23 января, руководство с вами это обсуждало? Предупреждало о последствиях?
Из-за акции в субботу всех школьников собирались повести в театр. Учителей собрали и объявили об этом. Я должен был замещать классного руководителя и быть среди тех, кто поведёт учеников. В конце собрания я сообщил, что не смогу быть с классом, потому что сам хочу поучаствовать в «прогулке». Директор была ошарашена, пыталась меня отговорить, но увольнением мне не угрожали. Когда я об этом начал говорить, она даже сказала: «Ну, брось, за всю мою практику мне не приходилось никого так увольнять».
Меня попросили быть в маске и ничего не делать. Но на акции я увидел, что к женщине пристаёт сотрудник полиции, и спросил, в чём проблема, представился ли полицейский. Оказалось, что нет. Я вежливо сказал, что по закону должно быть так и так. И тут уже у меня попросили документы, узнали, где я работаю и вынесли предупреждение по поводу несанкционированных митингов. Тогда меня и взяли на карандаш.
Я вёл в инстаграме трансляцию с митинга и просил там не вестись на провокации, не выкрикивать матерные ругательства в адрес сотрудников правоохранительных органов — так не стоит делать, это нарушение закона. Говорил о том, что на общественные политические акции нужно выходить трезвыми. В общем, как учитель я чувствовал ответственность, хотел показать, что гражданин должен сознательно и спокойно принимать участие в таких мероприятиях. И сам действовал в соответствии с этим.
Что случилось после 23 января?
Меня сразу вызвали к руководству, во второй раз там уже был человек в костюме. Он не представился, сказал: «Вы сами понимаете, кто я». Со мной беседовали о политических взглядах, о правовых аспектах. Я говорил, что ничего не нарушаю. Потом стали требовать, чтобы я всё удалил из соцсетей. Директор очень не хотела меня увольнять, да и районный начальник образования тоже не хотел этого делать. Но им позвонили влиятельные люди.
Так же позвонили руководителю частного учреждения, куда я устроился, и сказали, что могут поставить крест на всех моих достижениях, на всём, что я заработал за эти десять лет. Но для меня свобода – более важная ценность.
Я считаю, что должен на себе показывать то, чему учу ребят. Поэтому я не стал соглашаться, и ученики меня поняли.
Получается, для них было важнее не то, что вы сходили на митинг, а то, что вы рассказали об этом в соцсетях?
Да. Им это казалось первоочередной угрозой.
Когда вас уволили?
В частной школе я провёл несколько уроков в понедельник и вторник, после этого уже обо всём узнали. Я находился в процессе трудоустройства, и мне сказали, что не смогут со мной сотрудничать, если я продолжу транслировать свои взгляды. В лицее мне дали подумать до среды, я написал заявление, и в пятницу меня уволили. Директор была готова подождать, если бы я не пошёл на следующую акцию 31 числа.
Как вы объяснили ученикам, почему больше не будете им преподавать?
На последнем уроке я сказал, что каждый из нас встаёт в жизни перед выбором: материальные интересы и любые рациональные блага или идея и совесть. Я решил поступить в соответствии с идеалами и по совести. Они были очень расстроены, это действительно так — достаточно посмотреть комментарии под моим прощальным постом. Но они поняли мой выбор.
Пристальное внимание со стороны полиции вы почувствовали после 31 января?
Первые звоночки начались уже после 23-го. У меня и моего близкого человека телефоны отрубались от спама. Их разрывало от звонков и каких-то рекламных сообщений. Потом в школу приходил вот этот непонятный человек в штатском. А после второй «прогулки» и, видимо, вчерашних задержаний... Предполагаю, что [силовики] себе просто зарабатывают премии и звания. Им сказали, что совершаются провокации, надо всех задерживать, и они решили выслужиться, показать, как они борются.
И в квартиру, где вы прописаны, пришли с обыском?
Когда пришли с обыском, меня там не было. В квартире, которая мне принадлежит, проживает моя бывшая жена с ребёнком. Ей сказали, что обыск проводят из-за дела, связанного с терроризмом. Адвокат рассказал мне, что таким делами занимается обычно Центр «Э»: пропаганда нестабильности, терроризма и прочие смертные грехи.
«Эшники» часто не допускают защитников, могут оказывать физическое воздействие или подкинуть какую-то литературу. У меня вся литература художественная и публицистическая. То, что распространяют запрещённые организации, я не читаю, самоубийством жизнь заканчивать не собираюсь и наркотики не употребляю.
Обыск начался в районе семи утра, дверь чуть ли не с петель сорвали. Восемь человек из ОМОНа, понятые. Бывшая супруга рыдала, просила, чтобы не разбудили дочь. Они всё отсмотрели, но там нет моих вещей, так что ничего не взяли.
Какой у вас сейчас план?
Конечно, они пытаются вызвать шок, страх и растерянность. И первая реакция была такой. Но, спасибо всем неравнодушным людям, я понимаю, что не надо этому поддаваться. Гражданское общество проявляется в поддержке друг друга, и вместе мы можем выстоять. Мой план – сделать историю как можно более публичной, потому что это касается каждого из нас. Мы хотим жить в свободном государстве, которое будет защищать наши права, и отстаивать свои интересы законными способами.
TJ направил свои вопросы о ситуации начальнику Управления образования города Ростова-на-Дону и директору МАОУ «Лицей №11».