О, Америка, Америка! Я восхищаюсь тобой как мировым полицейским. Но мировым полицейским не в том смысле, в каком мы понимали эту роль прежде — не как неуклюжим разжигателем войн (окруженным неуклюжими пособниками, такими как мы). В этой роли ты была несколько менее симпатична. Но выполняя непосредственные обязанности полицейского и преследуя преступников в рядах чиновников ФИФА, ты нас по-настоящему балуешь.
Возможно, тебе удалось напасть на богатую внешнеполитическую жилу в нашу пост-внешнеполитическую эпоху: ты отправила лучших агентов ФБР разбираться в сложных и деликатных проблемах, которые другие юрисдикции по какой-то причине не в состоянии решить, несмотря на то, что в запасе у них были десятилетия. Хотя я не хочу добавлять нагрузку морским пехотинцам из Куантико, которые в настоящее время занимаются ФИФА, но, возможно, когда они закончат, они могли бы приехать к нам и арестовать всех педофилов в нашем истеблишменте, а также тех, кто долгое время их покрывал, поскольку создается впечатление, что эта задача также выходит за рамки полномочий наших властей.
Для тех из нас, кто многие годы наблюдал за ФИФА, самой главной и очевидной опасностью этой недели стал риск поддаться синдрому Стендаля и лишиться чувств перед лицом величия всего происходящего. Было довольно трудно не испытать удовольствие, глядя на то, как влиятельных чиновников ФИФА сажают в полицейские машины на глазах у толпы собравшихся, а персонал отеля пытается их прикрыть их же грязным бельем. Или узнав о том, что всем известная компания-производитель спортивной одежды скоро будет вынуждена отвечать на крайне неудобные вопросы. Нам предстоит изучить множество занятных версий. Времени не хватило даже на то, чтобы напомнить общественности о том, что глава УЕФА и кристально честный человек Мишель Платини (Michel Platini) проголосовал за Катар и был не так давно обвинен в том, что он получил картину Пикассо в подарок от Владимира Путина. Разумеется, он все это отрицал и даже прибег к услугам адвокатов, однако, вероятнее всего, мы узнаем о нем много интересного в ближайшие недели и месяцы.
Однако кое-что я бы сделала иначе: я бы взяла на утренний рейд в Цюрихе Дайану Росс (Diana Ross). Я очень сомневаюсь, что ей удалось оправиться после ее катастрофически неудачного пенальти на церемонии открытия Чемпионата мира по футболу 1994 года и что ей бы очень понравилось стоять в вестибюле отеля Baur au Lac и выкрикивать нечто подобное тому, что выкрикивал Стюарт Пирс (Stuart Pearce) после своего пенальти на чемпионате Европы 1996 года, который принес английской команде победу над Испанией и позволил Англии пройти в полуфинал. Но если не считать отсутствия Дайаны, ФБР показало свою лучшую игру.
А что же Блаттер? Я так долго пишу о ФИФА, что я уже потеряла счет всем тем определениям, которые были призваны пролить свет на сущность ее президента. Непревзойденный политикан-аппаратчик. Самый эффективный некровожадный диктатор прошлого столетия — по крайней мере, со времен маршала Тито. Человек, который приравнивает критику в адрес ФИФА к расизму. Человек, который оказал чрезвычайно сильное давление на Нельсона Манделу, заставив его приехать на Чемпионат мира по футболу 2010 года. Все эти характеристики уже устарели. Но на этот раз, учитывая то, что ФБР провело свою операцию накануне выборов президента ФИФА, мне не пришлось долго искать аналогии.
Над столом, за которым я работаю, висит постер, оставшийся с предвыборной кампании Ричарда Никсона 1972 года. На нем изображен Никсон, задумавшийся над чем-то в Овальном кабинете. Он стоит спиной к зрителю и смотрит в окно. Надпись на постере гласит: «Нации нужно хладнокровие, а не призывные кличи, интеллект, а не харизма, ощущение истории, а не ощущение театральности». Призывные кличи, театральность… какие потрясения — или «досадные события», как, возможно, назвал бы их Блаттер — могли предвещать эти слова?
Разумеется, он одержал победу на тех выборах. Среди людей, не слишком хорошо знакомых с деталями той истории, существует вполне понятная тенденция сводить расследование дела Уотергейт изданием Washington Post к стремительно разразившемуся скандалу, который вскоре привел к отставке президента. Между тем, это издание в течение многих месяцев публиковало длинные и подробные статьи, авторы которых пытались найти следы денег и разоблачить различные махинации, пока Никсон занимался своей предвыборной кампанией в 1972 году, хотя всем уже тогда было ясно, что комитет по переизбранию президента — сокращенно CREEP (с английского «негодяй», «вор») — уже запятнал себя грязной игрой и причастностью к незаконной деятельности. Спустя несколько десятилетий многие из тех, кто только сейчас узнает о Уотергейтском деле, очень удивляются тому, что Никсон сумел одержать победу с самым большим перевесом за всю политическую историю США.
Вернемся теперь к вчерашнему переизбранию президента ФИФА, которое новички в этом вопросе могут счесть довольно неожиданным с учетом того, о чем мы совсем недавно узнали. Президент решительно все отрицал, заявив, что любые незаконные и предосудительные действия его подчиненных не имеют к нему никакого отношения.
Вопрос заключается в том, сколько Блаттер сможет продержаться на своем посту после переизбрания. Никсон продержался почти два года, прежде чем уйти в отставку, потому что все следы неизменно приводили в Овальный кабинет. Нужно быть довольно смелым, чтобы держать пари на то, что Блаттер не сможет доработать до конца своего пятого срока. Однако уже появились те, кто открыто задается вопросом, не разрушит ли этот скандал его карьеру.
Пока мы ожидаем дальнейшего развития событий, стоит помнить о масштабах той структуры, которую контролирует Блаттер. ФИФА — это организация, которой лучше всего подходит определение «наднациональный» и которая даже способна нарушать конституции тех государств, на которых она паразитирует во время чемпионатов каждые четыре года, высасывая миллиарды долларов, не облагаемые никакими налогами. Коллеги Блаттера никогда не были простыми администраторами в сфере спорта: в прошлом году он произнес речь, в которой похвастался гигантскими фондами ФИФА во времена, «когда многие государства увязли в долгах». Отгородившийся от всего мира в Цюрихе и умело пользующийся лазейками в швейцарской банковской системе, он успешно исполнял обязанности главы государства, заключая альянсы с развивающимися странами и репрессивными режимами.
Учитывая это, а также системную коррупцию, ФИФА можно даже назвать своего рода неправовым государством, и, подобно другим неправовым государствам, у нее есть влиятельные союзники. На этой неделе Владимир Путин осудил действия ФБР, назвав их нападками США на ключевого стратегического партнера. «Это ещё одна явная попытка распространить свою юрисдикцию на другие государства, — сказал российский президент. — Это явная попытка не допустить переизбрания господина Блаттера на пост президента ФИФА… Мы знаем про то давление, которое было на него оказано с целью запретить проведение чемпионата мира по футболу 2018 года в России».
Футбол — это всего лишь игра. Пока Зепп Блаттер самоотверженно борется за восстановление доверия к его манере управления ФИФА, ему должны приносить утешение слова другого нашего героя: «Вы должны вести расследование Уотергейта, даже если оно ведет к президенту. Я невиновен. Вы должны верить, что я невиновен. Если вы не верите, забирайте мой пост».