Прямо сейчас в этом зале находится как минимум несколько людей, на которых я натурально рос, поэтому я действительно рад присутствовать здесь и сейчас. Но есть проблема.
Когда в России, моей родной и любимой стране, происходит очередной беспредел, многие из вас возмущаются этому, но делают это очень тихо. Они возмущаются по кухням, по кабинетам, по гостиничным номерам.
Вы сейчас подумаете, что я окончательно оторвался от земли и начал проповедовать на третьем GQ-шной статуэтке, но не надо воспринимать это как проповедь. Подумайте, что это небольшое пожелание или, может быть, даже просьба.
Даже правильнее «просьба», поскольку, несмотря на то, что я уже на четвёртом десятке, я, насколько я понимаю, младше большинства из тех, кто присутствует в этом зале.
У меня есть просьба. Когда в России в следующий раз будут метелить очередных простых прохожих дубинками, когда будут воровать следующий вагон государственных денег, когда будут вкидывать новую пачку макулатуры в избирательную урну, я очень прошу вас говорить об этом, а не молчать.
Мне кажется, что молчание перестало быть спасительным оберегом. Если ты молчишь, то это не значит, что ты в домике. Прийти могут в любой домик. Даже если этот домик находится на Рублёво-Успенском шоссе. А раз нет разницы, то я не понимаю, почему нужно встречать беспредел молчанием, а не лицом к лицу.
Я понимаю, что многие скажут: «Юрец, всё понимаем, всех жалко, всем тяжело, со всем согласны, но очень не хочется лишиться ремесла и самореализации». Тут я могу только процитировать одну важную русскую панк-группу: «Тот, у кого есть мозги и руки. Никогда не умрёт от голода и скуки» (незначительно изменённая строка из песни Lumen — прим. TJ).
Какую-то работу смог найти даже я. Вы гораздо умнее, гораздо образованнее и просто лучше меня. Поэтому я уверен, что вы сможете найти такую работу гораздо проще.