Она построила новую жизнь на критике режима Ким Чен Ына, но исчезла после «возвращения» на родину.
757 просмотров
В апреле 2014 года 23-летняя северокорейская военнослужащая Лим Чжи Хён (Lim Ji-hyun) сбежала из страны и добралась до южнокорейской столицы — Сеула. До конца неизвестно, как ей это удалось: возможно, благодаря китайским посредникам, которые переправили её через границу с соседней страной. Ясно одно — для Лим началась жизнь ТВ-звезды, которая рассказывала о тяжёлых условиях в КНДР и радовалась возможностям на новой родине.
«Возможно, это самый счастливый день рождения в моей жизни. Спасибо всем фанатам, что любят меня — вы придаёте мне смелости говорить», — писала в своём блоге Лим в апреле 2017 года. Вскоре после она исчезла, но только чтобы появиться по северокорейскому телевидению, а затем вновь пропасть со всех радаров. Её историю рассказало издание Marie Claire.
Исчезнувшая телезвезда
Зайдя в квартиру Лим в популярным сеульском районе Каннамгу вскоре после её пропажи, там едва ли можно было что-то заподозрить. Одежда, мягкие игрушки и множество других вещей аккуратно лежали нетронутыми, как и банковский счёт с 20 тысячами долларов. Никто не знал, где же она сама — даже самые близкие оставались в недоумении, убеждая себя, что она путешествует.
Лим — одна из больше чем десяти женщин-перебежчиц из КНДР, которые прославились в Южной Корее. Для местных ТВ-зрителей они стали «рупором правды» об агрессивной стране-соседе. Девушки появлялись на ток-шоу и в дорамах, рассказывая зрителям о жестокости коммунистической власти: от запретов носить джинсы и слушать западную поп-музыку до существования расстрельных отрядов для приговорённых к смерти.
Миловидная и улыбчивая Лим стала любимицей подобных шоу. От того её неожиданное исчезновение выглядело особенно зловеще.
Миловидная и улыбчивая Лим стала любимицей подобных шоу. От того её неожиданное исчезновение выглядело особенно зловеще. С момента разделения Кореи в 1953 году около 34 тысяч северокорейцев сбежали в соседнюю страну, критикуя жестокую диктатуру семейства Кимов.
Нынешний правитель, Ким Чен Ын, с прихода к власти относился к перебежчикам особенно негативно. «Он считает подобное изменой родине и пойдёт на всё, чтобы отомстить или вернуть так называемых предателей», — говорит перебежчик и бывший профессор политологии Сеульского университета Кан Мен-до (Kang Myung-do).
Лим стала одной из 42 перебежчиков, пропавших на Юге с 2017 года, следует из данных министерства объединения Республики Корея. «Причины большинства этих исчезновений не выяснены, но высока вероятность похищения или другой нечестной схемы с участием секретной полиции КНДР», — говорит Кан. Он утверждает, что примерно за месяц до пропажи девушки Ким Чен Ын приказал усилить практику возвращения перебежчиков на родину. Это заявление основывается на анонимных источниках.
Возможная причина приказа — массовый побег северокорейских официанток в апреле 2016 года. Тогда 12 сотрудниц ресторана в Китае, который власти КНДР открыли для привлечения туристов и заработка иностранной валюты, сбежали в Южную Корею. Ким Чен Ын объяснил это обманом, с помощью которого спецслужбы соседней страны переманили к себе девушек. Его требования вернуть их на родину проигнорировали.
На этом фоне образ Лим выглядит ещё более неприятным для северокорейской стороны — по телевидению она часто критиковала власти, рассказывая о нехватке еды, тепла в домах или перебоях с электричеством. Или об ограничениях, с которыми в стране сталкиваются женщины. В 2019 году они составили 81% из 1047 перебежчиков. Основные причины — дискриминация по вопросам образования, лечения или личных прав, включая запрет носить брюки или отращивать длинные волосы после 30 лет.
Первые странности в деле Лим начались в конце 2016 года, когда на северокорейских новостных сайтах (они находятся в интранете страны) и в крупных соцсетях распространились фото голой девушки в различных эротичных позах (TJ не удалось их обнаружить в открытых источниках). Кадры сопровождались подписями, утверждающими, что эта женщина — Лим.
Позже южнокорейская полиция проверила информацию и опровергла утверждение, однако в сообществе перебежчиков этот случай посеял чувство надвигающейся опасности. «Нам казалось, что в Сеуле мы в безопасности, но неожиданно начали думать, что нам следует чаще оглядываться по сторонам», — рассказывала 29-летняя перебежчица, представившаяся как Сан Хай (Sun-hi), о своих ощущениях уже после исчезновения Лим. Полиция продолжала расследование, но никто не подозревал, как дальше развернётся эта история.
«Вернувшийся» перебежчик
Через три месяца после исчезновения, в июле 2017 года, Лим вышла на связь, но в совершенно непредсказуемом формате. Запись с бывшей южнокорейской ТВ-звездой появилась на правительственном северокорейском сайте «Наша нация» (Uriminzokkiri). На нём девушка с показательно короткой стрижкой рассказывала, что по своей воле вернулась на родину.
«Каждый день на Юге был как адом. Когда я находилась одна в холодной, тёмной комнате, я была убита горем и плакала целыми днями, скучая по родине и родителям», — говорила девушка на камеру, пока рядом стояли представители компартии.
По словам Лим, она вернулась в КНДР в июне и с тех пор живёт с семьёй в городе Анджу. Она не поясняла, где была в период с апреля по июнь и почему покинула Сеул так поспешно, оставив даже деньги на банковском счёте. Зато рассказала, как ехала на Юг в надежде «никогда не голодать» и «заработать много денег», а в итоге устроилась работать в «неприятный бар» и не смогла ничего добиться. Назвав себя «мусором», она попросила прощение у главы государства Ким Чен Ына за «предательство» семьи и страны: «Я совершила ужасное преступление. Я никчёмная. Я не заслуживаю жизни».
Позже Лим появилась ещё в двух роликах, осуждающих политику Южной Кореи. В обоих видео 2017-2018 годов она находилась в одном месте, похожим на правительственный кабинет, местоположение которого по записи определить нельзя. Она отвергла подозрения в собственном похищении, заявив, что добровольно вернулась в КНДР, переплыв реку Ялуцзян между границей Китая и Северной Кореи. К этому моменту никакой информации о местонахождении и состоянии Лим нет. С последнего ролика прошло три года.
Южнокорейская полиция не закрыла расследование и настаивает, что девушку вернули обратно в КНДР против воли. «По нашим данным, Лим обманом убедили поехать в Китай, где северокорейские агенты могли похитить её и перевезти через границу», — говорит представитель полиции Пак Тэ Чжун (Park Tae-joon).
«Лим высылала домой родителям через китайского посредника крупную сумму — около 10 тысяч долларов. И ей сказали, что деньги пропали. Она отправилась в Китай, чтобы вернуть их, но, как мы полагаем, угодила в ловушку», — рассказывают в полиции.
Китайские посредники часто за вознаграждение помогают жителям КНДР сбежать или передают их родным посылки и деньги. Полиция полагает, что в эту цепочку внедрились северокорейские агенты. Прямых доказательств, что Лим похитили, пока нет, но имеющиеся данные работают на эту версию.
С 2012 года лишь 25 человек из более десяти тысяч перебежчиков добровольно вернулись в КНДР. Из них пять позже снова сбежали в Южную Корею.
Радиомолчание
Как говорит перебежчик Кан, Лим стала инструментом пропаганды для северокорейского режима, который выдал её «добровольное возвращение» за доказательство жестокости и несправедливости соседней страны. «Власти угрожали бы убить её и её семью, если бы она не сказала всё в точности как они хотели», — убеждён мужчина.
По словам близкой подруги Лим по имени Сан Хай, девушка никогда не жаловалась на жизнь в Южной Корее и не говорила о возвращении. Вместо этого она мечтала стать известной актрисой. Чтобы сбежать из КНДР, она пересекла реку Ялуцзян и оказалась в Китае, а потом ещё около двух месяцев добиралась до Южной Кореи. Аналогичной дорогой из КНДР сбежала и сама Сан Хай с братом в 2015 году.
Мы переправились через реку Ялуцзян в нижнем белье, держа комплект сухой одежды в сумке над головой, а вдобавок у меня была бутылка с отбеливателем. Я планировала выпить отбеливатель, если нас поймают. Решила, что лучше покончить с собой, чем вернуться.
Основная причина побега Лим из КНДР — необходимость поддерживать семью. Её отец работал на химзаводе, получил проблемы с дыханием и уволился. Поскольку он не мог получить нужные лекарства, девушка сбежала на юг, чтобы покупать медикаменты на чёрном рынке.
В Южной Корее Лим, как и все перебежчики, прошла 12-недельный курс министерства объединения. Власти помогают адаптироваться, а также представляют жильё и деньги на первое время. Она поначалу работала официанткой в баре, но недолго. Вскоре на неё обратили внимание авторы реалити-шоу о жизни северокорейских перебежчиков.
Одно из них называется Moranbong Club и идёт до сих пор: девушка участвовала в нескольких эпизодах, порой переодеваясь в форму солдата КНДР. Она делилась историями, например, как школьницей торговала алкоголем и подкупала преподавателя пачкой сигарет.
Лим также появилась в двух ток-шоу о знакомствах, Love Unification: Southern Man и Northern Woman, в которых южнокорейских мужчин знакомят с молодыми северокорейскими девушками. «Южнокорейские мужчины думают, что мы более традиционные и пассивные, чем современные женщины в Южной Корее», — объясняет Сан Хай.
На передаче часто обыгрывают культурные различия жителей двух стран: девушка удивляется микроволновой печи, а мужчина картинно чешет затылок, когда требуется ощипать курицу. «Шоу наделяет нас голосом и человеческим лицом, которое отличается от стандартных неприятных стереотипов», — заключает Сан Хай.
Почему из всех перебежчиков, что выступают по ТВ, северокорейские власти могли похитить именно Лим, точно неизвестно. Её подруга Сан Хай полагает, что дело в личном блоге. Изначально девушка делилась впечатлениями о жизни в Южной Корее, моде и поп-культуре, но позже начала раскрывать одну из самых закрытых тем КНДР — службу в армии.
Служба в армии КНДР стала обязательной для женщин в 2015 году, но 17-летняя Лин пошла на неё раньше, сделав это добровольно. Девушка попала в артиллерийскую часть и столкнулась с тем же, о чём рассказывали другие военнослужащие женщины в КНДР. К примеру, мужчины-офицеры периодически отбирали самых привлекательных женщин-солдат и принуждали их к сексу, а порой «дарили» их в качестве «награды» за преданность или другие заслуги.
В точности узнать, о чем девушка рассказывала в своих постах и видео, нельзя. Вскоре после «возвращения» в КНДР доступ к её блогу закрыл провайдер. Но перебежчица Ли Сун Сил (Lee Soon-sil), которая числилась медсестрой в северокорейской армии, подтверждает истории о сексуальном насилии. «Я ежедневно сталкивалась со случаями изнасилований и нападений. Женщины приходили ко мне с кровью между ног и ранами, которые наносили им за сопротивление», — рассказывает она.
Судя по имеющимся данным, случаи изнасилования в армии КНДР не расследовали, а жалобы игнорировали. Среди офицерского состава считалось, что по должности они вправе выбирать себе женщину для секса, тогда как младшие составы нападали на тех, кто казался более уязвимым.
Из-за суровых армейских условий у женщин обычно прекращались месячные, в связи с чем нарушался внутренний цикл организма, и вероятность забеременеть резко снижалась. «Были серьёзные проблемы со здоровьем. Женщины болели из-за плохой еды и воды, сильного истощения, укусов крыс и насекомых и многого другого», — делится Ли, которая сбежала из КНДР в 2007 году.
Что же касается Сан Хай, она допускает, что уже никогда не узнает судьбу исчезнувшей подруги. Она полагает, что девушку могли казнить или отправить в исправительный лагерь, как только та потеряла ценность для пропаганды. Сан Хэй по-прежнему убеждена — Лим никогда бы добровольно не вернулась в Северную Корею. «Я никогда не поверю, что Чжи Хён вернулась из преданности режиму Кима, и надеюсь однажды узнать правду от неё лично», — заключает девушка.