TJ и Pure в рамках совместного спецпроекта говорят об откровенном и профессиональном с пятью героинями, чья деятельность так или иначе связана с эротикой. Сегодня в гостях у TJ — Зап, секс-тренер, известная тренингами и выступлениями на профильных конференциях, а также своим блогом об отношениях, полиамории и путешествиях.
Елена Рыдкина: Наш спецпроект подходит к концу. Для последнего интервью я выбрала женщину, которая популяризирует полиаморию как образ жизни и мысли больше пяти лет; учит женщин духовному просветлению через сексуальность; взрывает людям по всему свету мозги своим подходом к сексу, любви, труду, творчеству, деньгам и жизни в целом; постоянно обнажается просто потому, что одежда мешает её контакту с собой и миром. И это далеко не полный список причин, почему вам стоит с ней познакомиться. Наслаждайтесь.
О секс-коучинге
(Зап разговаривает с Леной и Никитой по Скайпу. Лена и Зап полностью раздеты)
Елена: Расскажи про секс-коучинг: чему ты учишь людей, и что для тебя значит сексуальность?
У нас 1 августа стартует онлайн-тренинг «Секс-просветление», и первый уровень этого тренинга посвящён самим себе: как узнать себя, свою сексуальность и быть в гармонии с ней? Есть практические упражнения, которые нужно выполнять и анализировать результаты. Выяснять, какие существуют блоки, которые сдерживают эту энергию, которой наполнена сексуальность.
Никита Лихачев: Кто на них ходит, какие у них проблемы?
Большинство людей приходит для того, чтобы разобраться с какой-то конкретной вещью. Но это не терминальная стадия. Это не то, что: «А! У меня проблемы! Мне нужны лекарства!»
Кто-то приходит с вопросом: «Я не испытываю оргазм». А кто-то приходит, потому что у него всё хорошо, и он понимает, что можно еще лучше. Многие думают, что по секс-тренингам и секс-коучам ходят какие-то извращенцы или люди с большими проблемами в сексе, а у него-то больших проблем нет. На самом деле это не так: на тренинги приходят очень адекватные, открытые и интересные люди.
Как секс-коуч
я могу
сказать — если начинаешь
общатьсяс человеком,
и он говорит: «У меня
с сексом всё хорошо», —
значит, тамдремучий лес.
Или вот говорит лишь пару слов: «Не-е-е, гей не имеет права заниматься сексом!» — и сразу всё понятно.
Никита: Какие девушки приходят?
Возраст — от двадцати до тридцати пяти лет. Чаще в отношениях, чем нет. Чаще в поиске себя, счастья, всего остального, часто успешно. Практически не захаживают люди с очень жёсткими, устойчивыми моральными убеждениями, вроде: «Женщина обязательно должна заниматься сексом с мужем, не имеет права отказать, иначе камнями её забить».
Никита: Бывали девушки, которые приходят на тренинг и говорят: «Что ты нам лечишь про полиаморию и открытость? Ты же должна быть женой…»
Этого практически не бывает, очень редко на открытых встречах. Да и не рассказываю я на «Секс-просветлении» о полиамории, он не об этом. Народ в целом время своё ценит и всё-таки спикера немножко изучает, прежде чем прийти. Они заглянули на мою страничку — опа! — обнажённые фотки. Значит, примерно понятно, чего ожидать
Конкретно хейтеров я не встречала в принципе. На самом деле, люди очень интеллигентные, даже если они хейтеры, и у них там таракашки вот такие огромные в головах, дальше интернета это не распространяется. В России ужасно интеллигентные люди.
Никита: Наши прошлые героини жаловались, что им пишут обидные комментарии, говорят неприятные вещи в лицо, лапают.
А теперь представь, какой у этих девушек квест по жизни. Может быть убеждение подсознательное, что она не достойна нормального поведения, и вот она проживает это убеждение через то, что её лапают. Сразу можно сказать, что она посылает некую энергию, некий посыл в мир, а ей это возвращается.
Если у меня бывают прецеденты, и кто-то думает, что ему можно меня трогать без разрешения, я объясняю товарищу, что он конкретно напутал, и не делаю из этого большую драму.
Никита: Девушка сама виновата, что ей такое говорят?
Говорить, что она сама виновата, бессмысленно, потому что понятия вины не существует — оно придумано. Если говорить, что она виновата, значит то, что с ней происходит — это наказание. А это не так. Это её жизненный опыт.
Она является творцом настоящего происходящего. И пока она не поймет, как она это делает, с ней это будет происходить. Образ мыслей создаёт реальность.
Никита: Ты так говоришь, как будто если ты не заказываешь специально обидные комментарии и негативную реакцию людей в аудиториях, то у тебя их не будет.
Не будет. Знаешь, почему? Потому что всё, что там напишут, не сможет обидеть. Мне, вот, пишут разные комментарии: «Да ты, там, ***** [распутница]» и всё такое, а мне… не важно. Максимум весело — надо же, как человека пробрало!
Никита: Хочешь сказать, что человек, который пытается побить тебя на улице, не сможет тебя побить, потому что ты этого не хочешь?
Не сможет, прикинь? Даже если его кулаки достигнут твоего лица. Если ты не воспринимаешь это как драку, — это не драка. До неё вообще не дойдёт. Меня тут изнасиловать пытались — не получилось.
Никита: Почему?
Через двадцать минут мужчина уже лежал в медитации и наблюдал за дыханием.
Никита: Это где было?
Это было в путешествии по Америке. Он попытался. Бросился на меня, схватил, а я… Я удивилась и не поняла, чего он хочет. И говорю: «Погоди! Так не получается. Так не работает». Я вижу, что он пытается какую-то неэффективную фигню сделать. Спрашиваю: «А чего ты хочешь? Давай как-то придумаем, если это возможно сделать». Он отпрыгнул, весь затрясся, я ему: «Блин, бедняжечка, как тебе тяжело. Давай, полежи».
Никита: А на самом деле ты ему отвесила хук такой неслабый. И он просто реально взял и полежал.
Не-не-не, речь ведь не про хук, понимаешь?
Елена: Она ему мозг вскрыла.
Я теперь чётко осознаю, что у меня в большей степени сознание игрока. Я с миром играю, попутно его создаю и немножко исследую (смотри мою статью про уровни сознания).
То, что происходит со мной —
это такаявесёлая игра,
и все трудности, которые
случаются у меня в жизни —
это новые задания, новые
игры, где надо собрать
какой-нибудь алмазик
и куда-то его отнести.
Когда ко мне приходят какие-нибудь хейтеры, комментаторы, я такая: «Ммм, какая интересная игра!» Зацепило меня что-то внутри или нет? Зацепило — внутри себя прорабатываем этот вопрос, и можно идти дальше. Когда насильник ко мне приходит, я такая: «О! Какой интересный квест!» Это не вибрация жертвы. Не за что зацепиться. Поэтому динамика насилия в нём глохнет. Это как если ты по болоту пытаешься проехать на Порше. Не работает.
Когда женщина ведёт себя как жертва, она найдёт себе насильника. Если насильник ведёт себя как насильник, он найдёт себе жертву. С людьми, которые находятся в параллельной реальности, в другом состоянии сознания, это просто не получится, они не пересекутся.
О путешествиях, работе и оплате счетов
Никита: Лена много раз пыталась мне подробно объяснить, кто ты такая — начиная от тренера йоги и заканчивая идеологом полиамории. Как ты себя определяешь?
Я не идеолог полиамории, просто стараюсь заниматься тем, что люблю. И так получилось, что это блоги, путешествия, тренинги на тему сексуальности и творчества, женственности, йоги. И одновременно я полиамор.
Я занимаюсь сексом, изучаю все эти вопросы. Попутно танцую, пою, рисую везде, где не прибито, и наблюдаю, что происходит.
Никита: А если кратко?
Ну, пишите «секс-коуч». Блогер, йогиня, путешественница. Недавно вернулась из кругосветного путешествия.
Никита: Как оно прошло? Я читал, ты какое-то нереальное количество стран посетила за последние месяцы.
Не так уж и много — всего тринадцать. Меня постоянно спрашивают, как мне столько всего удаётся. Я не знаю. Мне приходит в голову идея, я её сначала обдумываю, потом вербализую, потом предпринимаю какие-то шаги по её осуществлению, и это происходит. Достаточно спонтанно, но примерно на год вперёд у меня всё расписано.
Никита: Так это не спонтанно тогда.
Очень спонтанно. Потому что идея о том, как всё будет, происходит вот так: «Ах! Надо сделать вот это!» А время для вот этого — оно в следующем ноябре.
Это бешеный микс между спонтанностью и жёстким планом. Последние полтора–два месяца я ездила из города в город, проводя в каждом по пять дней, и у меня было не очень много времени на спонтанность.
Идея
возникла, требует
реализации — я пытаюсь
её поместитьв свой
график. Способ сделать
этот график реальным —
купить авиабилет: потом
уже никуда не денешься.
Никита: Перелёт из одной части света в другую стоит много денег. Откуда они у тебя?
Я не знаю.
Никита: В смысле? Ты не контролируешь этот процесс?
Нет. Я не считаю деньги. У меня такой принцип.
Никита: Но ты же из своих оплачиваешь?
Как правило.
Никита: А иногда тебе просто оплачивают те, кто приглашает?
Да. Свои деньги — это тоже философский вопрос. Я в принципе всю жизнь к материальным ценностям отношусь без привязки. Вот у меня сейчас лежит в чемодане пачка грязной бумаги. А на счету — какие-то циферки. Ну, что такое деньги? Это просто форма выражения энергии.
Вместо того, чтобы
считать деньги, я испытываю
радость от того, что я могу
себе это позволить, и деньги
начинаютлезть изо всех
щелей.
Если я внутренне себе позволяю иметь некий объём энергии, она обязательно материально в чём-то выразится. В каком-то количестве бабла, вещей и прочего. А если я этого себе не позволяю — значит, не будет. Если я себе позволяю, меня все спрашивают: «Ты где столько денег берешь на перелёты!?» Позвольте себе летать. Вам хочется испытать, каково это — 13,5 часов лететь над Тихим океаном? Скажите себе: «Да, я хочу это испытать. Я могу это сделать!» — и это случится.
Никита: Ага, и потом тебя заберёт и оплатит счёт какой-нибудь мужик.
Таких мужиков у меня нет. Если он меня пригласил на тренинги, он мой организатор, то да, но чаще всего сама расплачиваюсь. Я ужасно богатая женщина, потому что все ресурсы этого мира принадлежат мне, муа-ха-ха! Когда мне надо, чтобы я куда-то поехала или полетела, я себе внутренне говорю: «У меня вот такое желание. Давайте, оно исполнится. Спасибо вам большое!». Мирозданию отправила запрос, что называется.
Вот пример. В марте меня накрыло очередное вдохновение, написала: «В России я ещё не была только на крайнем Севере, на Камчатке и на Алтае». И мне тут же пишут ребята с Камчатки: «А что? Приезжай!» Я говорю: «Вы мне там, главное, организуйте, а я приеду». Проверяю — билеты стоят 30 тысяч туда и обратно. Ну, так это вообще ни о чём, полетели!
Елена: Я знаю, что сейчас ты работаешь над онлайн-школами, сразу несколькими замечательными курсами. И деньги полились рекой.
Они всё время льются. Я работаю над кучей онлайн-проектов, каким-то людям помогаю развивать какие-то приложения, консультирую. Заказывают рекламу: уже не знаю, что с ней делать, слишком много запросов. Я расслабилась до такой степени, что мир постоянно мне даёт предложения.
Хотите быть
богатым?
Тогда надо себя так
найожить на йоге,
на тренингах, намедитировать
до такой степени, чтобы
снятьблоки, и тогда
вопросы материального мира
просто уже не будут иметь
значение.
Никита: Когда ты начала активно путешествовать?
Примерно в 2009 году я поняла, что мне нужно рвать когти из России: начиналась зима, а мне хотелось жонглировать. Я познакомилась с жонглером, влюбилась в него и поняла, что хочу быть уличным артистом и не хочу больше ни на кого работать. Пришла к своему начальству и сказала: «А давайте, вы меня отправите в отпуск за свой счёт?»
Никита: А что за начальство?
Я работала дизайнером в нормальной такой европейской конторе. Директор мне сказал: «Опять кризис! Мы не может отправить вас в отпуск!»
Никита: 2009-й год, да, после 2008-го.
Я говорю: «Какой кризис? Где? Что происходит?» — у людей в головах обычный кризис. А она мне: «Вообще-то мы тебя уволить хотели». Я говорю: «Зачем меня увольнять? Отправьте меня в отпуск. Я вам всё равно пригожусь». В общем, я поработала ещё года полтора–два в этом месте. Сначала удалённо и сезонно. Потом сезонно на полставки. Потом говорю: «Ребята, больше не могу в офис ходить, ищите мне замену».
Моя работоспособность так
повысилась, что я могла
за чассделать
всё, что люди делают
в офисе восемь часов.
Мне не было никакого
смыслатам находиться,
да и некогда было работать.
Надо было жить.
Тогда я поняла, что хочу путешествовать. Я встретила очень много людей, которые живут в путешествии, поняла, что это возможно.
В прошлом году в августе была встреча в Москве про йогу и духовную работу. Я вскользь упомянула о том, что вообще-то работать не обязательно. У нескольких человек в зале, так сказать, упала челюсть. Потом они зависли на несколько минут. А потом спрашивают: «Простите, а что вы имели в виду, когда вы сказали, что работать не обязательно?» Я говорю: «Вы не обязаны работать. На работу ходить — это по желанию, это ваш выбор». И они были конкретно в шоке: не знали, что есть опции.
Об отношениях и сексе
Елена: Давай поговорим про полиаморию: как ты объясняешь, что это такое?
Это такое огромное слово, которое включает в себя огромное разнообразие отношений. Фактически слово «полиамория» ничего не объясняет.
Елена: Про себя лучше расскажи.
Я люблю всех, кого я люблю. Так вышло, что этих людей больше одного, и они периодически сменяют друг друга. Но на самом деле я люблю и тех, кто уже не попадается мне на жизненном пути. Я занимаюсь тем, что я езжу и встречаю людей, которых я люблю. И я активно их люблю.
Никита: Как быстро ты понимаешь, что ты любишь человека, после того, как ты его встретила?
Иногда достаточно секунды. Иногда…
(У Зап звонит телефон. Из разговора ясно, что ей позвонил один из мужчин и хочет встретиться. «Ура, у меня сегодня будет секс!» — радостно завершает она разговор)
Елена: Я знаю, что у тебя есть прекрасный муж и другие любимые люди. Встречала ли ты такое, что семьи пытались скрывать от своих детей свою жизнь в таких отношениях?
Ты знаешь, это гораздо чаще происходит в моногамии. Полиамория в этом смысле гораздо более открытая и расслабленная среда. Это в моногамии типична история о том, что нельзя рассказывать ребенку, что люди занимаются сексом, и если спросит, думать: «Господи, что делать?» В полиамории, как правило, не скрывается это от детей, либо детям с позиции любви объясняют всё, о чём они задают вопросы. «А кто этот дядя, который приходит к маме?» — «А это друг мой. Я его люблю». Вот и всё. А когда ребенок подрастёт, тогда можно сказать: «А я и сексом с ним занимаюсь». Если он спросит.
Елёна: Как ты предохраняешься? Только презервативы или гормональные контрацептивы принимаешь или что-то еще?
Гормональные контрацептивы — это вообще жесть. Не надо ими пользоваться, потому что это треш. Это очень-очень редкий случай, когда человеку действительно, по каким-то показаниям здоровья нужно принимать гормоны. Во всех остальных случаях широкое распространение гормональных контрацептивов — это очень неправильная вещь.
98% историй, которые я знаю о гормонах, — про то, что у женщин вообще пропадает желание и ощущение жизни. Они живут в формате зомби. Ничего не чувствуют. Занимаются сексом, потому что надо. Потом у них разъезжается тело, потому что они становятся толстыми или худыми. Это огромный дисконнект. Долбиться постоянно какими-то нейромедиаторами, которые тело не вырабатывает: это очень грубый уровень управления процессами в теле и, самое главное, эмоциями. А мы же думаем, что эмоции — это и есть настоящие мы, понимаешь? Сделанные на заводе эмоции закидывать в тело, и наблюдать, что с тобой непонятно что происходит, а ты думаешь, что это и есть жизнь. Очень немногие люди понимают, что это было не очень подходящее решение — начать пить гормональные таблетки, и когда они слезают с них, переживают несколько месяцев депрессий и потом начинают жить.
Никита: Расскажи, как происходит поиск новых партнёров в полиамории.
Во-первых, я не нахожусь в поиске. Я проживаю момент, и в нём что-то происходит. Поиск — вещь активная. Я так не делаю. Я понимаю, что с людьми надо перестать общаться, когда появляется ощущение, что то, зачем мы встретились, уже произошло. Всё сделано — нужно отпустить. Потому что с моей интенсивностью жизни, как ты понимаешь, держаться за этих людей невозможно. На это просто никакого времени не хватит.
Люди сменяют друг
друга. Однажды я поняла,
что на самом делевсю
жизнь встречаюсь с одним
мужчиной. В тантре это
называется «божественный
принциппроявления
мужской энергии».
Никита: То есть ты просто от всех мужчин берешь одно и то же?
Я у мужчин ничего не беру. Я от всех мужчин получаю зеркало, которое отражает меня. Иногда мне люди нравятся, но я понимаю, что секса у нас с ними точно не будет. Мы с ними будем дружить. А иногда мы с кем-нибудь встречаемся, и секс происходит. Быстро или не очень.
Елена: Тяжело ли мужчины, с которыми ты встречаешься, переживают то, что ты свободна в своих желаниях и выборе?
Это всё видно с первых слов, по тому, как человек подходит к реальности. Это про уровни проявления любви. На самом низшем уровне для того, чтобы любить и чувствовать любовь, нужно убивать. Маньяки убивают людей: они так чувствуют проявление жизни и любви. Повыше уровень — приходится жрать то, что любишь. Например, мясоеды: им хочется есть этих животных, потому что они их так любят. Потом чуть повыше уровень — убивать уже не нужно, но нужно обладать. Они заводят себе кошек, собак, детей и всё остальное. Ещё чуть выше уровень — уже не нужно обладать. Просто хорошо, когда человек рядом. Люди стараются встречаться и как-то вместе что-то делать, жить. Ещё выше уровень — уже даже и не обязательно быть рядом или вместе. Нужно просто осознавать, что человек есть, он занимается своими делами. Ему хорошо, а ты любовь чувствуешь. Ещё чуть выше уровень — уже ничего не нужно совсем. Можно даже и не быть.
Когда встречаешься с человеком, сразу понятно по первым фразам, будет ли он пытаться тобой обладать. Если он говорит: «А что ты делаешь сегодня вечером?», как он это говорит? Или: «Ах, жалко, нет тебя со мною рядом». Сразу понятно. «Ты сейчас уйдёшь, я так расстроюсь». А я ему отвечаю: «Знаешь, я путешествую по миру уже четыре года, у меня Москва, Берлин, ещё что-то впереди». Ну, скажет он мне: «Так! Сиди рядом со мной!» А я ему в ответ: «Ну, как бы… нет». Да всё понятно и без слов.
Никита: Как мужчины, с которыми ты общаешься, понимают, что ты такой человек? Вот когда человек болен, например, СПИДом, он же должен в какой-то момент предупредить: «Я, вот, болею СПИДом. Если что, вот, я тебя предупредил». Нет?
Это немножко выдаёт твой уровень восприятия — чего такой пример-то тяжкий?
Никита: Конечно, выдаёт. Но я не про позитивное или негативное отношение к полиамории, а про то, что нужно предупреждать, что отношения не подразумевают моногамность.
Мне всё равно нравится то, что ты такое сравнение выбрал. Ты его выбрал неспроста. Как будто это болезнь или что-то опасное. Понимаешь?
Никита: Ну, опасное, конечно. Можно же сделать человеку больно.
Это не обязательно сделает человеку больно, понимаешь? Это не зараза.
Никита: Ты же заражаешь его своей любовью.
Полиамория — это не душевная болезнь. Поэтому не нужно предупреждать аккуратненько: «Ты знаешь, у меня вирус полиамории человека, и я теперь всех люблю». Что-то такое: вирус полиамории. Нет, это не так.
Всё очень зависит от того, как мы сами к этому относимся. Если я нахожусь в гармонии с самой собой, я знаю свои желания, знаю, какая я, мне больше не нужно никому ничего доказывать. Я спокойна. Я ему просто говорю: «Да, у меня есть муж, он в Питере. Да, у меня есть Вадим, у меня есть ещё один любимый, он на Бали». Людей, которые совсем не готовы это воспринять, сразу видно. Я им ничего не доказываю, но мне с ними делать нечего. Прощаюсь и иду дальше.
Елена: Кто должен быть главным, кто должен быть большим и сильным, а кто нежной и женственной? За кем инициатива?
Я сейчас как раз я изучаю, кто у руля, и в жизни с этим экспериментирую. Мне очень нравится видеть, как это работает: знаешь, простые приемчики, типа попроси его отнести чемодан на лестницу — и он это делает. Всем вроде приятно! Но в разных странах реагируют по-разному.
Несколько дней назад у меня была феерическая ситуация. Я прилетаю в Берлин, на ленте транспортёра едет мой чемодан. А у меня квест с октября: я не ношу чемодан. Я подхожу к немецкому мужчине и прошу: «Помогите мне, пожалуйста, снять чемодан». И я понимаю, что все женщины в этом зале оборачиваются и смотрят. А этот мужчина ведет себя так, как будто он в жизни никогда эту просьбу не слышал. Да он, скорее всего, действительно никогда такого не слышал. Он мне помогает, и происходит пространственная магия, стоит звон: случилось то, что никогда раньше не происходило. По крайней мере все смотрели на меня так: «О, господи, что эта женщина делает?» В Америке мужчины просто расцветают, когда их просят о чем-то, им это действительно приятно. И мне тоже! Я никогда не сталкиваюсь с отказами.
И совершенно такая же история вчера в «Домодедово». Лента транспортёра, ползёт багаж. Русские женщины стаскивают свой тяжёлый багаж сами, кряхтя, стоя на каблуках. Рядом стоят мужчины, ничего не делают, и у них на лице мука. Американские, немецкие мужчины, — они бы даже никак не отреагировали. Они бы даже не поняли, что происходит. Русские мужчины относятся к этому совсем по-другому. Они страдают, когда их не просят о помощи.
Я изучаю, как выстраивать равенство и партнёрство на основе гендерной разницы, которая очевидно существует между мужчинами и женщинами. Не с позиции того, что мы все равны. Не с позиции того, что женщина — тварь дрожащая, а мужик — тиран. Я изучаю, как настроить такое партнёрство, которое всегда будет разным во всех отношениях с разными людьми, потому что люди все разные. Дело в адекватности и осознанности момента. Если мне сейчас хочется, чтобы меня во время секса отшлепали до синяков на жопе...
Никита: Прям сейчас?
Сейчас проверим…
(в это время домой к Зап приходит молодой человек, с которым ранее она договаривалась о встрече по телефону)
Если мне хочется, чтобы за меня всегда носили тяжёлые сумки, я об этом попрошу. А если я понимаю, что я в этот момент времени зарабатываю больше бабла, то я могу заплатить, хотя это против всяких мнений, что женщина должна не зарабатывать и отдавать мужчинам деньги. Я сейчас ищу этот баланс. Это очень интересно.
Елена: Последний вопрос — по поводу дейтинговых приложений. Ты пользуешься ими, чтобы найти сексуальных партнеров?
Честно, попыталась воспользоваться, но... все куда-то пропали. Никто не хочет быстрого секса. Реально, мне очень хватает мужчин в реальности. У меня просто нет ресурсов на приложения. В конце концов, это просто инструмент.
(на заднем плане гость Зап начинает снимать одежду, и интервью заканчивается)