11 февраля Петр 1 именным указом разрешил в России продажу табака, а 12 февраля Дума его продажу запретила. Правда, не именным указом, а законом об охране нашего здоровья. Спустя 316 лет. Получай царь-реформатор от российских депутатов. Курить нельзя почти нигде. Я все-таки за здоровый образ жизни, и вред курения признаю..., но что же все запреты и запреты, кнут да кнут? Когда же очередь до пряников дойдет?
Мне в этой связи вспомнилась история из моего глубокого детства.
Моя мама воспитывалась в семье моей прабабушки. Так получилось, потому что в два годика она осталась сиротой. Жили они в глухой деревне на самой ее окраине, которая почему-то громко называлась поселком. Семеро по лавкам – это про них. Своих детей у прабабушки было действительно семь, и спали они на самых настоящих деревянных лавках. Дети выросли и разбежались по городам и весям, а прародители так и обитали на окраине деревни.
Однажды мои мама с папой решили стариков проведать и меня показать. Мне было лет пять. Это было как путешествие в другой мир. До сих пор помню эту побеленную лачугу, внутри лавки, сундук деревянный (на нем тоже можно было спать) и настоящую русскую печь. Спать на печи – удовольствие для избранных. В следующий раз настоящий сундук я видела только в качестве элемента оформления интерьера – в небольшом семейном отеле в Германии.
Двор был беден: лавка, куры, гусь, коза и кошка составляли все имение, честным трудом нажитое. Шансов познакомиться с окрестной детворой у меня не было – соседи были далеко, и детворы вообще не было видно. Поэтому, осмотревшись, я пошла налаживать коммуникации с гусем. Эта идея ему не понравилась – гусь зашипел мне в лицо, и пришлось спасаться бегством.
В поле моего зрения попала белая, небольшая, обычная деревенская коза. Она мирно жевала травку и просилась, чтобы ее погладили. В козьих глазах не было никакой агрессии, поэтому я подошла поближе, но коза оказалась коварной. Секунда - и я на повержена на землю, мне больно и обидно. С тех пор я ко всем рогатым отношусь с осторожностью.
Кошка была недружелюбная - завидев меня убегала далеко в заросли. Куры бестолково бегали по двору так, что играть с ними было совершенно невозможно. Прабабушка хлопотала с родителями по хозяйству. Оставался прадедушка. Он сидел на табуретке и попыхивал самокруткой. Прадедушка выращивал собственную махорку, и я слышала, как он хвалился ею перед папой. Делать нечего, пошла к нему.
- Деда, дай закурить, – зачем-то сказала я и сама удивилась собственной дерзости. Надо сказать, что я была девочкой воспитанной, очевидно, просто не знала как начать диалог. Развитие событий мне представлялось предсказуемым. Сначала – лекция о вреде курения, затем о ранимом детском организме и заключительный аккорд про то, что если мама узнает... Там, глядишь и за разговорами вечер бы подоспел.
Деда оказался не так прост. Закаленный воспитанием своих семерых и мамы, гений детской психологии сказал мне просто:
- На! - и протянул самокрутку. Скажу честно, мой детский разум сопротивлялся, но отступить казалось позорным бегством... Впечатления оказались яркими и на всю жизнь.
Надо ли рассказывать, что после этого события лекции о вреде курения мне были не нужны?
